На соседнем форуме "В среднем течении реки Угра" потихоньку выкладываются переводы допросов военнопленных 33-й армии.
http://www.ugra.alexandrovi.ru/forum/index.php?topic=2305.0может кому интересно будет почитать. А пока в этой теме я выкладываю вот этот допрос.
В планах перевести допросы десантников 4 воздушно-десантного корпуса.
Константин
Пытки
Далее изложены показания Комиссара русского эскадрона стрелкового полка (1295 по идее номер полка) 16? стрелковой дивизии 33 армии
Меня зовут
Андрей Фёдорович Лащов , родился 1.10.1916 году ,в древне Ростовской области . По профессии я – учитель. Отец был зажиточным крестьянином , имел два дома и около 60 Га земли. В 1937 году, после конфискации его земель он был отправлен в ссылку в Сибирь. Мама тоже была отправлена в ссылку. Что касается отца, то я знаю, что он мертв. Как он погиб, я не знаю. Она мне об этом сказала, когда из НКВД пришло извещение о смерти моего отца. После ссылки моих родителей я уехал в Ростов во избежание преследований со стороны НКВД. В Ростове я устроился рабочим на фабрику металлических изделий. По вечерам я совершенствовал своё образование, посещая вечернюю школу. Для продвижения по учебе я должен был стать кандидатом на вступление в партию.( Свернуть )
В марте 1939 я вступил в коммунистическую партию. Женился я в 1939 . Моя жена и трёхлетний сын живут в деревне в Ростовской области с момента моего призыва.
15.11.1939 я был призван в Красную армию, в артиллерийскую школу в Смоленске. В Смоленске я был 1 год солдатом и сержантом. В 1941 я стал лейтенантом. Старшим лейтенантом я стал в июне 1941. В ноябре 1941 последовало моё перемещение по службе в новый сформировавшийся кавалеристский стрелковый полк в Раминске под Москвой. Туда меня послали в качестве старшего лейтенанта, но так как в сформировавшемся полку не было политработников,то меня назначили Политруком (по всей видимости в по ходатайству райкома партии). Политвоенную школу , которую должны были принципиально посещать политруки и комиссары ,я не посещал. Должность политрука я занимал до Января 1942 года, далее я продвинулся по службе и был назначен политкомиссаром. После того, как комиссар Писарев. был ранен, я был назначен его преемником, оставаясь в должности старшего политрука.
Ближе к делу:
Существенным для военнопленных Красной Армии был приказ, изданный Сталиным в Ноябре 1941 года, согласно которому все военнопленные, которые воевали, или, были пойманы с оружием, должны быть расстреляны.
Когда воинские части захватывали отдельных военнопленных, то далее, в зависимости от важности и существенности их показаний, эти военнопленные отслеживались. При содействии переводчика комиссар и командир производили допрос пленных в штабе полка. Допрос устраивали в присутствии командира дивизии в присутствии определенных чинов НКВД. В армии производился опрос исключительно оперативниками НКВД.
Во время допроса военнопленных присутствовал командир полка, комиссар полка, офицеры, солдаты и т.д.
В общем, если заключенные солдаты не хотят отвечать на вопросы, то их принуждают к выдаче информации с помощью избиений. С этой целью солдата клали на землю вниз лицом. Несколько присутствующих солдат держали ему голову и ноги и затем пленный получал 5-10 ударов толстой дубинкой по спине и тазу. Первый удар был достаточно слабый. И если солдат всё равно сопротивлялся и молчал, то далее его избивали уже гораздо сильнее на протяжении 5-10 минут. Во время избиения заключенному ещё раз повторяли вопросы: избиение заканчивалось если военнопленный был без сознания или мёртв. Тех военнопленных ,в результате опроса которых не было получено особо важной информации, или тех, кто выжил после допроса, расстреливали.
Так же многое зависело от того, какие показания давал военнопленный, и в случае, если они были существенными, то пытки над заключенным проходило аккуратно с особым вниманием, и он считался годным для допросов и транспортировки. И затем его отправляли в штаб дивизии.
Заметка: Лащова спросили, знал ли он о жестоком обращении и издевательстве над другими немецкими военнопленными. Он ответил отрицательно. Далее он сказал, что они видели уже мёртвых немецких солдат, у которых были отрезаны носы и уши, и пальцы были разрезаны на части, и далее он предоставил такие сведения:
Выше описанные допросы я помню на основе рассказов. Это «Жестокие» допросы. Ему рассказывал Майор штабов 19 и 33, который в Феврале стал командиром полка стрелковой дивизии по фамилии Кьянченко. Кьянченко был хорошо осведомлен относительно НКВД. Может быть он раньше как то был лично связан с НКВД, а может он выжил после допроса в НКВД, я не могу точно сказать, так как я у него лично об этом не спрашивал. Он мне рассказывал, что военнопленных на допросах НКВД избивали резиновыми дубинками, и то, что там отрезали уши и так же били по лицу. Более того военнопленным вырывали ногти на руках. Далее наточенным ножом отрубали пальцы рук. Чтобы усилить эффект от пыток, пальцы отрубали не с одного раза, а постепенно. По остальным частям тела ходили ногами.
Допрос заключенных в дивизиях отличался от допроса в полках тем, что солдат избивали кожаным ремнём. В штабе Армии допрошенных раздевали. Офицеров и рядовых пытали вместе.
Выше написанные показания я давал добровольно. Они все соответствуют действительности и я готов заново дать под присягой.
Переведено с русского, одобрено, подписано :
